– Мистер Грэгсон, я не настолько осведомлен…

– Ладно, ладно! Я вижу, у твоего кресла спрашивать совета – и то больше пользы!

Совета? Может, мне показалось, но голос Грэгсона дрогнул – видимо, ему и вправду сейчас нелегко. Я вдруг испытываю жалость к грубоватому миллиардеру. Будто передо мной сидел не избалованный клиент корпорации, а ищущий побега от жизни сосед-наркоман. Чем-то состояние Грэгсона напомнило мне и свое собственное в моменты безысходности.

В этот момент я чувствую, как во мне просыпается… Золтан-я. Мне хочется помочь ему.

– Ваша проблема напомнила один мой сон… – я решаюсь заговорить – …про Интертуалет.

Грэгсон поднимает на меня взгляд, к моему удивлению – ждущий продолжения.

– Представьте себе. Просторный зал, ряды унитазов. Тысячи, миллионы унитазов. И люди – их все больше и больше – падают перед ними на колени, прикладываются к ним лицом и сбрасывают туда все накопившееся, все свои потаенные мысли, нереализованные желания, обиды, боль. Все это стекает в огромный резервуар. А сбросив, они исчезают, окрыленные, чтобы освободить место для других! Это такая яркая, реалистичная картина… На этом сне я всегда просыпаюсь.

– Потаенные мысли? – Он смотрит на меня во все глаза.

– Да, весь этот груз, мистер Грэгсон…

– Рикки.

– Я и не знаю, Рикки, почему вам это рассказываю, ведь это лишь плод моего воображения. Здесь я услышал много интересного. Научился придавать значение своим фантазиям. Разрушать реальность, освобождая место для новой… – Грэгсон слушает меня очень внимательно. – Чтобы освободить силу воображения и приобрести опыт, мы должны от него отказаться в пользу предчувствия, – вспоминаю я слова Фо Ци.

Повисает пауза.

– Отказаться от опыта, чтобы приобрести новый, – задумчиво произносит он. – А ведь в этом что-то есть. Уж чего-чего, а опыта у меня хватает. Может, его слишком много? Вот я и застрял в своей чертовой жизни, а не парю, как орел, мать его!

– О чем вы тут?

Увлекшись разговором, мы и не заметили, как Рамбан вошел в кабинет. Он холодно смотрит на меня, возможно недовольный моей самодеятельностью. Но Грэгсон, резко встав, с воодушевлением подает мне руку:

– Интересная мысль, эээ…

– Золтан, – напоминаю я.

– Вот это дело, Рамбан. Твой мальчуган мне прямо мозги прочистил!

– Правда? – Рамбану все труднее скрывать раздражение. Но миллиардер разражается хохотом.

– Дружище, только не говори, что оставил меня с ним наедине случайно. Знаю я вас, тут случайно ничего не делается. Тонко работаете, молодцы!

Рамбан решает изобразить двусмысленную улыбку.

– Наш технический департамент заверил меня, что три дня будет достаточно.

– Ну и ладненько. А я пока подумаю, про этот, Интертуалет твой. Пока!

Грэгсон хлопает меня по плечу, потом Рамбана и исчезает так же шумно и неожиданно, как появился.

– До связи, Рикки! – кричит ему вслед Рамбан. После чего поворачивается ко мне. Смотрит на свои часы. И неожиданно для меня благосклонно кивает: – Я впечатлен, мой дорогой. Кажется, вы тут нашли общий язык.

– Простите, я не должен был встревать. Но мне показалось, я могу чем-то помочь… – я и правда не знаю, что на меня нашло.

– Пустяки, никакого вреда не будет. Этот чертов самодур… – Рамбан, усевшись в кресло, откидывается на спинку. – Я лично пытался уговорить его начинать с чего-то попроще. Нет, все хотят сразу становиться богами!

Поведение Рамбана меня приободряет.

– Паоло, у меня есть вопрос. Что это было?

– Как что? Переговоры с клиентами.

– Я не это имею в виду. То, о чем вы с ним говорили.

– Ах, это… Я думал, тебя уже ввели в курс дела.

– Честно говоря, я немного запутался. Мне показалось, мистер Грэгсон описывал какой-то наркотрип…

– Почти угадал, Золтан! – Мой собеседник проводит рукой по своей ухоженной шевелюре. – Вот только ни о каких наркотиках тут речь не идет. Наркотики – дешевка для слабаков, а мы продаем самый эксклюзивный товар в мире!

Он берет свой планшет, заглядывает в него.

– Так, что там у нас еще? Оружейный барон из России со своими садистскими фантазиями… Президент Азовстана… Эти переговоры я проведу без тебя – ты и так услышал сегодня достаточно.

«Больше, чем способен переварить», – соглашаюсь я про себя.

Преодолев длинный коридор, я выхожу на балкон и закидываю в рот пару таблеток, полученных от Линн. Внизу во все стороны тянутся трассы, заполненные автомобилями: конец рабочего дня. Из влажной дымки, перемешанной с выхлопными газами, выглядывают кроны пальм, над ними тянутся во все стороны гирлянды проводов, а еще выше дроны тащат в клювах боксы с едой клеркам, застрявшим в офисах.

Я раскладываю разрозненные куски информации по полочкам в своей голове. Кажется, сегодня я максимально близко подошел к ответу на вопрос, чем занимается корпорация. Управляемые сновидения, эксперименты с наркотиками, тренировки воображения – все это звенья одной цепи. И цепь эта прикована к кольцу, вставленному в ноздри богатых клиентов. Настолько богатых и требовательных, что им уже мало готовых чужих воспоминаний. Они желают уникальных переживаний, сконструированных по их индивидуальным запросам. И похоже, корпорация обладает технологией, способной это предоставить. Единственная по-настоящему желанная цель для того, кто располагает всем в этой жизни, – получить другую жизнь. Или повторить уже пережитое. Пока я не понимаю, что конкретно «Транс-Реалити» продает чокнутым миллионерам, но у меня есть предчувствие, что скоро все прояснится.

Словно в ответ на мои мысли телефон вибрирует, доставив сообщение от Линн. Как всегда, краткое, похожее на телеграмму: «Завтра, девять вечера, Белый Бар, в промзоне. Это важно». Мой сексуальный телохранитель явно спешил передать мне какие-то значимые новости.

В ресторане нас только двое – я и Рамбан. Остальные столики пусты. Похоже, ресторан закрыли специально для этого ужина-представления. Сам ресторан похож на телецентр: то ли телестудия, стилизованная под ресторан, то ли ресторан, притворяющийся телестудией. Я одет по-деловому, а Паоло в этот раз нарядился в черную тогу с серебристым подбоем. За его спиной мерцает пара мониторов, на которых транслируется показ моделей: бесконечное шествие длинноногих девушек в нарядах, выполненных из металлических пластин и напоминающих то ли кольчуги, то ли рыцарские латы.

– Итак, можно начинать! – Рамбан хлопает в ладоши.

Темнокожий официант с обнаженным торсом, украшенным массивным бриллиантовым ожерельем, выкатывает на тележке огромное блюдо, накрытое серебряной крышкой.

– Сегодня я презентую особый дегустационный сет из семи блюд. «Гордыня» – так называется первое из блюд, которые мы представим вашему вниманию, – слышу я голос Паоло. – Здесь собраны самые дорогие продукты в мире: крупные тосканские трюфели, нежная фуа-гра, драгоценные дары моря, отборная мраморная говядина и редчайшие фрукты…